2019 году мы отсылали свой мёд на анализ в «Институт биохимии и генетики» Уфимского федерального исследовательского центра Российской академии наук с целью определить содержание в нем диастазы. Подробнее об этом можно прочитать здесь. Но помимо этого Институт провел и другое исследование - пыльцевой анализ. Согласно результатам, наш мёд является полифлерным, а по его ботаническому происхождению его можно назвать лесным. Кроме того, подтверждена бактерицидность, а также биологическая, антиоксидантная и бактериостатическая активность нашего мёда.
ДЛЯ ЧЕГО НУЖЕН ПЫЛЬЦЕВОЙ АНАЛИЗ?
Пыльцевой анализ мёда – это исследование, направленное на определение его ботанического происхождения путем подсчета количества содержащейся в нем пыльцы. Оно позволяет установить, с каких конкретно растений пчелы приносили нектар. Однако результаты анализа не всегда стыкуются с наблюдениями пчеловодов и зачастую не отображают все окрестные медоносы. Почему так происходит, нам объяснили доктор биологических наук Елена Салтыкова (Институт биохимии и генетики) и энтомолог-пчеловод Виктор Фурсов (Институт зоологии Национальной академии наук Украины).
Елена Станиславовна пояснила, как пыльца оказывается в мёде. Первый путь – это попадание пылинок в нектар во время его сбора пчелами из нектарников. По словам Елены Салтыковой, данный орган у растения может находиться где угодно, а не только в основании лепестков. Засасывая капельку нектара в зобик, пчела проглатывает и пыльцевые зерна. Когда же она возвращается в улей, чтобы сдать свой груз, клапан на зобике не пропускает особо крупную пыльцу обратно. Тогда пылинки поступают в кишечник. Существует и второй путь – это случайное падение пыльцевых зерен в ячейки с тела пчелы, которая вернулась с поля, усыпанная цветочными пылинками.
От Владимира Фурсова мы узнали о еще одной особенности пыльцы, а именно о разбухании и разрушении ее под влиянием воды. Нектар – это по сути сладкий водный раствор. Оказавшиеся в нем, пыльцевые зерна также лопаются, но их оболочки все равно остаются. В дальнейшем они могут быть удалены пчелами, но могут и остаться. Были ли такие фрагменты в образцах нашего мёда, мы не знаем. Скорее всего да, но учет разрушенной и недоразвитой пыльцы осуществляется лишь тогда, когда ее можно идентифицировать. На наш взгляд, этим вполне можно объяснить отсутствие пыльцевых зерен лесной малины в результатах анализа.
Что касается пылинок иван-чая, то, по словам Е. Салтыковой, его пыльцевые зерна достаточно крупные, и пчелы однозначно удаляют их из нектара. Отсутствие конкретно пыльцы сныти и борщевика объясняется тем, что у зонтичных, к которым причислены два упомянутых медоноса (то же относится и к крестоцветным), пыльцевые зерна практически одинаковые, поэтому их разбиение на виды не делается. Эту же информацию нам подтвердил и Виктор Фурсов. Он сказал, что сложно различить между собой пылинки, которые практически одинаковы по форме и размеру, как например, у яблони, терна, сливы и вишни.
Из учебного пособия «Палинология» мы также узнали, что пыльца меняется в процессе ее трансформации в пергу. В частности, после молочнокислого брожения и пропитывания мёдом пыльцевые зерна меняют свой цвет, становятся прозрачнее, у них более резко проступают детали. Различить цветовую окраску пыльцы в перге уже невозможно. Для чего это важно знать? Дело в том, что перга попадает в мёд во время откачки. И, по нашему мнению, это один из главных путей присутствия пыльцы в сладком пчелопродукте.
И последняя важная деталь, о которой надо сказать, - это количество мёда, сдаваемое на пыльцевой анализ. Для его проведения требуется 200-300 граммов пчелопродукта из любой откачанной партии. А можно ли судить по этой «капле» о всем разнообразии медоносов? На наш взгляд, нет.
Из всего этого следует вывод, что пыльцевой анализ показывает только малую часть той медоносной базы, которая есть вокруг пасеки. Ведь он основан не на идентификации самого нектара (такой базы данных по растениям попросту нет), а на подсчете количества пыльцы, оказавшейся в образце. Вот почему результаты пыльцевого анализа нашего мёда показывают доминирование пылинок ивы над всеми остальными медоносами. Собственно, для нас это не удивительно, ведь ивовых здесь очень много. И весной пчелы буквально забивают их пыльцой всё свое гнездо. В дальнейшем ивовая перга попадает в мёд во время откачки.
В меньшей степени в образцах присутствует пыльца клевера и крестоцветных. А вот борщевик, сныть, лесная малина, клен, черемуха, рябина, иван-чай, липа и некоторые другие растения не являются крупными «поставщиками» пыльцевых зерен (обножка с них маленькая). По этой причине она либо объединена в общую категорию (зонтичные), либо насчитывает маленькое количество, либо вовсе отсутствует. Единственным медоносом, наличия которого мы не ожидали, была гречиха. Дело в том, что местные жители не выращивают ее в наших краях. Однако, по всей видимости, ее посадили в Эстонии, до границы с которой всего лишь 800 метров от нас.
Как бы там ни было, результаты проведенного пыльцевого анализа позволяют нам назвать свой мёд лесным, что следует из протокола: «Согласно пыльцевому анализу большинство выявленных видов растений приурочено к лесным растительным сообществам (липа – прим.авт.), лесным лужайкам, полянам (клевер, зонтичные, крестоцветные, донник и др. – прим.авт.), приручьевым сообществам (ива – прим.авт.), частично к синантропным угодьям (гречиха – прим.авт.). Согласно ГОСТ мёд можно отнести к полифлерному с преимущественным содержанием пыльцы клевера, если не принимать в расчёт пыльцу ивы».
В завершении объясним еще одну фразу: «Падевые элементы немногочисленны». Эти слова говорят о минимальном соотношении между количеством пади и общим числом пыльцевых зерен, которые были обнаружены в образцах мёда. Следовательно, пчелы в подавляющем большинстве работали на медоносах, а падь собирали лишь единицы. Об остальных физико-химических показателях нашего мёда, мы расскажем вам в следующий раз. Не пропустите будущий выпуск!
0 комментариев